Rambler's Top100

ИНТЕЛРОС

Интеллектуальная Россия

INTELROS.RU

Intellectual Russia


АЛЕКСАНДР НЕКЛЕССА, ВАДИМ ЦЫМБУРСКИЙ

Культура жизни

 

1.

В современной России нестабильность в сфере социальных, этно-национальных и конфессиональных отношений обусловлена комплексом причин как общемирового, так и внутреннего, российского свойства. Каковы же те мировые вызовы, которые способны сегодня прямо или косвенно влиять на обострение ситуации в стране?

К концу ХХ столетия господствовавшая в мировом сообществе идеология «развития для всех» постепенно сменяется логикой глобального управления, основанной на принципах системного контроля над ресурсными и финансовыми потоками, на выстраивании «мировой властной вертикали» субъектов международных связей. Средствами новой политики становятся, в частности, манипулирование глобальным долгом, игры на финансовых рынках, методы продуцирования рисков, технологии управления хаосом, применяемые и с целью извлечения необходимых ресурсов, и для динамичного контроля над социальными процессами на планете.

Народы, оказавшиеся объектом подобной политики, испытывая стеснения, в свою очередь бросают вызов хозяевам нового миропорядка, причем опираясь в своих действиях также на фактор свершившейся глобализации. Формами ответа становятся подчас столь извращенные деяния, как трагедия 11-го сентября 2001 года, равно как и предшествующие ей, а также последующие акты «системного терроризма», грозящие превратиться в своего рода чуму ХХ I века.

Наше время отмечено также опасными извращениями духа, прозорливо охарактеризованными на грани fin de si e cle покойным папой Иоанном Павлом II как культура смерти . Данная культура, проявляется в выходящей из глубин подсознания тяги части человечества к массовой деструкции и самоуничтожению. Эта тяга, носящая порой почти иррациональной характер, эксплуатирует разнообразные достижения цивилизации и проявляется в широчайшем диапазоне: от узаконенной эвтаназии до имеющих высокотехнологичную основу событий 11 сентября 2001. Но наиболее драматично – в нарастающей на протяжении последних лет эпидемии террористов-самоубийц…

В современном мире, в ходе нового переселения и смешения народов, религиозные и этнические сообщества, взаимопроникающие, подчас небезконфликтно обитающие на одних территориях, заметно обновляют социальную ситуацию, выдвигая на повестку дня вопрос о путях и самой возможности гармоничного сосуществования в глобализированном, мультикультурном сообществе.

В последнее время все больший интерес вызывает, и все чаще обсуждается, историческое будущее мировых религий, в особенности – направления развития ислама. Мы наблюдаем с одной стороны возрождение социальных, политических амбиций одной из основных мировых религий, но одновременно и попытки адаптации мусульман к образу жизни западного общества. И вместе с тем – стремление части сообщества произвести на свет идеологию воинствующего исламизма , имеющую мало общего с обликом ислама как религии. Тем не менее, нарождающаяся на свет идеология – демонстрирующая подчас, как это не странно прозвучит, признаки, характерные для эклектичных постмодернистских конструкций – пытается утвердить себя на планете в качестве специфического трамплина для доктрины мировой насильственной революции, носительницы плевел мировой гражданской войны.

Действительно, столкновение в объединенной в глобальную целостность Ойкумене двух неправедных сил – Нового Севера и Глубокого Юга – способно породить явление миру того, что можно было бы определить, не как IV мировую войну, но, скорее, как первую гражданскую войну общепланетарного масштаба ( First Global Civil War ).

2.

Кризис этот грозит обрушиться и на многонациональную, поликонфессиональную Россию-РФ – страну, населенную многими народами, исповедующими различные религии. Здесь также обнаруживаются политические силы и скрыто, и явно пытающиеся перенести нарастающий конфликтный потенциал на российскую территорию, утвердив Российскую Федерацию в качестве вынужденного партнера и одновременно – жертвы противоборствующих сторон.

В подобных условиях социальный опыт России – страны с многовековой историей, на разных этапах своего пути, реализовывавшей собственную версию сосуществования людей различного этнического и конфессионального происхождения, сообществ, отличающихся в своем понимании трансцендентных ценностей и миропознания – этот опыт приобретает в наши дни совершенно особую ценность.

В чем смысл тернистого пути России? Один из ответов на подобный «вечный» вопрос – со всеми оговорками и присущими человеческому естеству огрехами – для страны все же, в целом, не были характерны ни насильственная русификация, ни насильственная христианизация входивших в империю многочисленных народов. Подобная позиция объяснялась не в последнюю очередь специфическим мировидением, побуждавшим правителей государства выступать державными попечителями о множестве племен с разными языками, обычаями и верованиями – людей, совместно переживших весьма непростые коллизии, представлявших как бы «мир в себе» под общей имперской властью.

Советская версия специфической реформации страны основывалась – в числе других оснований – на идее ускоренного перехода в модернизационную фазу истории, где религии сохранялись бы лишь в качестве рудиментов прошлого. А многочисленные народы, населявшие СССР, должны были по замыслу устроителей так или иначе, но при этом на равно редуцированных, окороченных основаниях, приобщаться к историческим свершениям державы.

Провал большевистского проекта обернулся не только трагическим распадом прежнего государственного организма, но также восстановлением достоинства традиционных религий и культурных ценностей, обитающих здесь народов, декларацией о намерении возродить попранное личное достоинство человека и гражданина. Другое дело, что декларации и практика их реализации приводят подчас к совсем не очевидным для «отцов-основателей» того или иного социального проекта результатам…

Однако тернистая история государства Российского: страны, претерпевшей на своем многовековом пути немало трудностей и скорбей – на бескрайних, «от моря до моря» пространствах которой долгое время сосуществовали народы, придерживавшиеся разных конфессиональных ориентаций и культурных ценностей, – все это создавало весомые аргументы для секулярного устроения государственной оболочки державы на основе принципов, которые в наши дни определяются специалистами как «гражданская религия».

В период советской истории понятие это, хотя и существовавшее под совершенно иными именами, было наполнено единообразным, причем не слишком приятным и весьма памятным содержанием. В нынешние времена, однако, создаются предпосылки для иной трактовки концепции сосуществования и сотрудничества различных этнокультурных и конфессиональных групп под эгидой единого национального суверенитета. Понимание идеологии уважительного добрососедства как пространства свободы совести, порождающего у соотечественников этику гражданской уверенности .

Сосуществования, основанного не в последнюю очередь на признании высокой ценности общей исторической судьбы, разнообразного социального наследия, совместно обретенного непростого опыта и разделяемого согражданами страны совокупного образа будущего.

3.

На последнем моменте следует, наверное, остановиться особо. Совокупный образ будущего является высоко значимым компонентом общественного сознания, который формируется в рамках культуры гражданского общества и реализуется активной частью граждан – так называемым политическим классом. А через посредство соответствующего устроения практики – деятельно осмысляется и истолковывается пройденный страной исторический путь. Оглядываясь на этот пройденный путь, мы видим, что одной из констант многовековой русской истории выступают полифоничная социальность и государственность (включившие в себя в той или иной пропорции различные, порой чрезвычайно различные, компоненты также и большевистской реформации).

Вместе с тем России-РФ сегодня угрожают раздор, разделение и упадок по причинам не только общемировым, но и сугубо внутренним. На этнокультурные и национальные процессы в стране существенное влияние оказывает фактор (о чем уже неоднократно приходилось писать) мировоззренческой, идеологической пустоты, отсутствия смыслового каркаса, кризис социальной и политической философии, системы национальных ценностей, которые были бы признаны как государственными институтами, но, что, пожалуй, более важно, также и российским обществом.

Никакой реальной, конструктивной деятельности, однако, государственными институтами и федеральными ведомствами по заполнению этого мировоззренческого, а также морального и этического вакуума в настоящее время не ведется. Неудивительно поэтому, что «естественным» следствием подобного положения вещей является заполнение данной пустоты различными симулякрами и радикальными этническими или конфессиональными -измами , переводящими подчас культурно-религиозную проблематику в русло прямого политического вызова.

Население России, и, прежде всего, молодежь, основываясь на гражданском инстинкте, ищет осмысленную и идеологизированно окрашенную информацию, которая способствовала бы утверждению чувства национальной гордости россиянина. Однако предпринимавшиеся до сих пор попытки разработать национальную доктрину России сталкиваются со сложнейшей проблемой преодоления синдрома 1991 года – болезненной памяти о крушении державы, несмотря ни на какие лексические и семантические аббревиатуры воспринимаемой как Великая Россия, которую мы потеряли.

Все отчетливее осознаваемое народом предательство национальных элит того времени, в том числе российских, порождает разочарование и гнев, являющиеся одним из энергийных источников в том числе этнического и квазирелигиозного экстремизма. Столь же малопродуктивным оказывается тезис о «проигранной третьей мировой войне» – тем более что исторически он уязвим, представляя некоторую ретроспективную аберрацию памяти. Холодная война заканчивалась и фактически закончилась по обоюдному согласию сторон уже в конце восьмидесятых годов (1988-1990 гг.), что знаменовалось, в частности, июльской встречей 1991 г. глав «большой семерки» и разрабатывавшимся в контексте встречи дизайном нового мироустройства, естественно, со своим набором плюсов и минусов. Распад же СССР не в последнюю очередь явился следствием процессов, своекорыстно запущенных частью обанкротившихся «элит» в обстановке «послевоенного расслабления»…

4.

На наш взгляд в настоящее время, по причинам как внешним, так и внутренним, особую ценность может приобрести доктрина, которая была бы в состоянии обозреть новый исторический ландшафт и усмотреть, опознать в крушении общероссийской государственности пятнадцатилетней давности и резком зигзаге ее исторического пути проявление замысла Провидения. Замысла, возможно, предполагающего, что участь России – в перспективе разворачивающегося XXI столетия – способна раскрыться как предназначение всечеловеческое, мировое. Не исключено – хотя никоим образом и не гарантировано – как предназначение по-своему горькое, трагически унизительное или величавое, однако все же имеющее некий глубинный историософский смысл.

Мы полагаем, что перед проступающими симптомами угрозы глобальной гражданской войны Россия должна ясно осознать и заявить: она не на стороне экстремизма, усугубляющего неправедные черты мирового порядка. Но она и не с теми, кто делает ставку на насильственный переворот и новую деспотию. Для подобного выбора у нее имеются не только прагматичные, конъюнктурные, но также исторически обоснованные и метаисторические, духовные, предпосылки, в том числе связанные с перспективой возрождения животворной традиции, отмеченной великими именами Сергия Радонежского и Нила Сорского.

История свидетельствует, что падение мировых империй слишком часто сопровождалось разрушением основ нормального человеческого общежития. А в условиях распространяющейся сегодня культуры смерти, когда речь идет о самих начатках антропологического бытия, такая перспектива выглядит особенно опасной. Можно сказать, что балансирование человечества на краю истории и угрожающее основам цивилизации разрушение мирового порядка, – который при всех своих отрицательных свойствах и негативных проявлениях, однако же, удерживает мир от падения в пропасть зла и анархии – заставляют с тревогою задуматься, что ждет людей в случае утраты этой скрепы. Можем ли мы внятно предложить миру лучший и более гуманный проект?

В качестве предупреждения позволительно вспомнить сценарий из Откровения Иоанна Богослова, в котором грядущее разрушение универсального Вавилона морально осуждаемого за непомерные претензии, за то, что на него падает кровь всех убитых на земле оборачивается в итоге возведением на дымящихся руинах еще более чудовищного Царства Зверя. Сегодняшний мир с расползающейся трупными пятнами по планете культурой смерти, подчас возводимой в сан псевдорелигиозной идеи, кажется, слишком перекликается с этим предупреждением…

Иначе говоря, мировые тенденции в их крайнем развитии – позволим себе это заметить – чреваты рождением антицивилизации – своего рода цивилизации смерти . В подобных условиях Россия обязана провозгласить и, главное, утвердить в своих сложных обстоятельствах высокую культуру жизни , противостоящую надвигающемуся на глобальное человеческое сообщество темному призраку, во всех его многочисленных и часто лукавых проявлениях.

Культура жизни должна не только утверждать значение жизни как таковой, но и высокое достоинство личности, быть освящена знаковой для ряда традиционных религий идеей сближения и согласия человека с Богом через праведное, солидарное жизнеустройство человеческого общежития.

5.

В заключение вернемся к непростым, часто нелицеприятным вопросам и дилеммам, связанных с историей России, к необходимости углубленного прочтения казавшихся в свое время столь явными и азбучными прописей. История России все еще нуждается в декодировании многих сложившихся стереотипов.

Так в советскую эпоху Россия-СССР, наряду с очевидными язвами и пороками системы, включая насильственное переселение этнических групп, прямое и косвенное подавление конфессий, одновременно выступала носительницей собственной версии «идеологии развития» для тех народов и политических групп, которые считали западную версию этой идеологии по тем или иным причинам для себя неприемлемой. Временами, выводя человечество на грань ядерного катаклизма, страна, парадоксальным образом, в то же время подчас удерживала мир от падения в пропасть хаоса и раздора. И даже декларировала вместе с западной цивилизацией миссию утверждения на планете признанных эпохой Модернити ценностей прогресса. Стимулируя подобным провозглашением высоких принципов, пусть часто и лицемерным, интенсивное – параллельно с гонкой вооружения – состязание в «списке благодеяний» систем человеческого мироустройства...

Лицемерие, по мысли Ларошфуко, есть дань несовершенного человеческого естества добродетели. Иначе говоря, при подобном положении вещей добродетель остается на пьедестале, а порок вынужден скрывать свое истинное обличие. С кризисом же и распадом идеологии развития, симптомами демодернизации и неоархаизации, причем в глобальном масштабе, возникает пока еще смутный образ новых конструкций мирового сообщества, с другими ценностными и политическими ориентациями. А сжимающаяся Россия-РФ в настоящий момент фактически снимает с себя ответственность за мировой порядок, в частности, за ошибки, творимые новой мировой элитой.

Однако страна в состоянии – более того призвана проявляющимися грозными тенденциями – предоставить действенную защиту населяющим ее пространства людям всех национальностей и религий. И не только им. В тревожном современном, или быть может уже правильнее сказать постсовременном мире, она должна оказывать поддержку всем, кто готов связать с Россией свою судьбу, да и не только им.

Мы также хотели бы надеяться на готовность и способность русского мира, опирающегося на духовное и культурное наследие, на присущий его обитателям инновационный пафос и склонность к социальному творчеству, приступить к выстраиванию интеллектуальной и социальной концепции, несущей образ будущего, который отвечал бы чаяниям народов не только самой России, но и других стран и континентов.

Перефразируя слова знаменитого писателя, мы должны в заключение сказать: не империя, но прояснение духа в остатке – духа не утраченного, но помраченного в советскую эпоху, – вот истинное призвание России в наступающие времена, призвание универсальное. Все остальное приложится: национальный мир, технологические свершения, надежная внешнеполитическая стратегия и верные союзники в новых деяниях общества.

Публикуется по согласованию с авторами.
Ранее с незначительными изменениями опубликовано на сайте Агентства политических новостей

 


© Журнал «ИНТЕЛРОС – Интеллектуальная Россия». Все права защищены и охраняются законом. Свидетельство о регистрации СМИ ПИ №77-18303.